Хускарлы, бутскарлы и литсмены: гвардия XI столетия

Термин "хускарл" (huskarll, huskarle), обозначавший гвардию англосаксонских королей в 1018-1066, произошел от двух датских слов: "хус" – двор, и "карл" – крестьянин, мужик, парень. (Но понятие "karl" сохраняло тогда еще некий презрительный, уничижительный оттенок, в отличие от "бонда" – свободного общинника-ополченца.) Словом "хускарлы" обозначались изначально работники, "дворовые", придворные слуги, в общем "домочадцы".

В эпоху викингов смысл выражения меняется. Отныне так называются королевские воины, дружинники, члены его "хирда", придворного войска, дружины. (С другой стороны, английский титул тэна был заимствован датчанами.) В Англосаксонской хронике английские и датские хускарлы иногда одинаково называются и "хиредменнами" (hiredmenn), наемниками, и "хускарлами". Для Англии первой половины XI века термин "хускарлы" приобретает специальное значение и обозначает уникальную, закрытую организацию профессиональных воинов, которые служили королям этой страны от Кнута до Гарольда Годвинсона и составляли костяк англосаксонского войска. Этот высокомобильный и хорошо обученный корпус идеально подходил для наступательных операций и набегов.

"Говорили, что трудно одолеть Англию – в ней очень много народа и есть войско, называемое тингаманны. То люди такого мужества, что каждый из них в одиночку превосходит двоих из числа лучших людей Харальда". Такими словами описывает автор "Саги о Харальде Суровом" исландец Снорри Стурлусон королевскую гвардию Гарольда Саксонского в 1066. Другие источники тоже называют хускарлов тингаманнами, а всю их гвардию – тингаманнлит. Вероятно, слово это идет от скандинавского глагола "тинга" – наниматься на службу, отсюда: тингаманны – наемники. Есть, однако, мнение, что происхождение слова этого английское – от "тегнунг", "тенунг" – служба.

Происхождение хускарлов обычно связывают с могучим пиратским братством славяно-скандинавских викингов из Йомсборга – укрепленного пункта датчан в устье Одера (Балтийское Поморье, земля славян), основанном то ли Харальдом Синезубым, отцом Свейна, то ли польским королем Болеславом Храбрым. Вот что сообщает "Сага о Йомсвикингах" о проторыцарском кодексе этого военного братства: "Чтобы еще более утвердить и упрочить Йомское поселение, Пальнатоки (его первый предводитель, наставник Свейна) дал ему законы по советам мудрых людей. Не принимать в дружину никого старше 50-ти, ни моложе 18 лет. Не держать в своем обществе человека, который уступил бы в бою с одинаковым оружием другому, равному по силе. Со вступающего брать крепкую клятву, что он будет мстить за смерть товарища, как бы за совоспитанника или брата. Никому не сеять раздора в дружине. Если кто узнает новость, под строжайшим опасением не сообщать никому, а прямо доносить предводителю: ему одному объявлять новости. Если кто нарушит какой-либо из законов, того тотчас исключать из дружины и изгонять. Если принятый вновь окажется убийцею брата, или отца ранее вошедшего дружинника, или вообще близкого к нему человека, то начальнику разобрать дело. Никому ни под каким видом не брать с собой женщин в крепость. Без позволения начальника никому более трех ночей не проводить вне крепости. Всю добычу... делить поровну. Не выражать никогда страха, ни словом, ни звуком, ничего не бояться и на всё идти. Всякое несогласие и всякое дело между товарищами решать начальнику. Никого не принимать в общество по родству или дружбе без законного испытания. Установив всё порядком, дружина держалась крепко и твердо исполняла свои законы". Но, добавляет сага, после смерти Пальнатоки (примерно в 990) пошатнулись законы йомсвикингов, женщины ночевали в Йомсбурге, витязи надолго отлучались без спросу, бывали ссоры и смертельные драки.

Преемником Пальнатоки стал "благоразумный и трезвомыслящий" шведский ярл Сигвальди Харальдссон, но последние упоминания о военной активности йомсвикингов датируются 1000, когда часть их флота (а всего йомцы выставляли до 300-360 кораблей) сражалась в Норвегии. Многие из них, однако, могли записаться на службу Свейну Вилобородому, когда тот начал планомерное завоевание Британии – тем более что ранее братство помогало тому же Свейну в войне с ярлом Хаконом, одно время правившим Норвегией. Или же (что еще более вероятно) они могли сами совершать набеги на английские берега. Не исключено, что Сигвальди погиб в Великой резне 1002, когда по всей Англии, согласно приказу Этельреда, были перебиты находящиеся там датчане.

В 1009 братья Сигвальди, Хеминг и Торкель Высокий ("Туркиль" Англосаксонской хроники), а также некий Эйлаф прибыли в Англию с флотом. "Сага о Йомсвикингах" сообщает, что корпус "тингаманнов" (т.е. хускарлов) был образован Свейном в Лондоне (штаб-квартира) и Шлезвике (наверное, Шлезвиг в Ютландии), и возглавили его Хеминг и Эйлаф. В "Хеймскрингле" упоминается, что после смерти Свейна, когда Этельред вновь захватил большую часть страны, тингаманны и датчане удержали много городов в своих руках, "и они владели еще многими областями Англии". Однако, с заключением мира в 1012 и Торкель (с 45 кораблями – сравним эту цифру с 40 кораблями, положившими начало хускарлам 9 лет спустя), и (вероятно) Хеминг перешли на службу к англосаксам. Они "обещали ему (королю), что они оборонят его землю, а он должен кормить и одевать их". Торкель даже помог Этельреду оборонять Лондон от Свейна. Но около 1015 Хеминг исчезает – вероятно, он погиб, когда в это время коварные англы перебили скандинавские гарнизоны двух укреплений (Эйлаф сумел бежать).

Торкель, мстя за брата, ушел от Этельреда к Кнуту с 9 кораблями и позже был у него в большом почете. За ним последовали и другие предводители отрядов викингов на территории Британских островов. Но вот что любопытно – описания избиения датского гарнизона в Лондоне (где, как мы помним, был образован корпус служилых людей, тингаманнов) говорят о том, что воины его следовали некоторым законам Йомсбурга. Но трудно поверить в то, что корпус хускарлов был просто несколько модифицированной версией братства йомсвикингов, даже допуская то, что остатки его находились в победоносной армии Кнута – их просто не хватило бы для такой задачи после резни 1015.

Источники подчеркивают, что, хотя большую часть гвардии Кнута при завоевании Англии составляли северяне, в ней было немало представителей других национальностей – балтийские славяне, например. Идея организации подобной гвардии истекала из древней традиции скандинавских и английского королевских дворов: берсерки-телохранители норвежских конунгов, которых "железо не брало", и древнеанглийский "комитат", сам происходивший от древнегерманских дружинных обычаев. Английские короли до Эдмунда включительно имели личную гвардию из отряда придворных тэнов.

Немногие дошедшие до нас источники крайне противоречивы в установлении времени образования королевской гвардии хускарлов в Англии. Уже упоминавшаяся "Сага о Йомсвикингах" и "Сага об Олаве Святом" относят ее существование к временам Свейна (около 1009). Датская "Сага о Кнютлингах" утверждает, напротив, что она была образована сразу же после смерти Вислобородого датскими вождями, пребывавшими в Англии.

Но хронологии саг доверять не стоит, хотя термин "тингаманны", синоним хускарлов, и впрямь появился, похоже, в ходе войн с Этельредом. Датские историки XII столетия, Саксон Грамматик и Свено, сообщают, что отобрал людей, организовал корпус и выработал законы братства хускарлов Кнут конунг. Можно полагать, что событие это произошло в 1018 г. "Год 1018. ...Часть войска (т.е. флота Кнута) тогда отправилась в Данию, и 40 кораблей остались с королем Кнутом" (Англосаксонская хроника). И, несомненно, это случилось до 1023, поскольку под тем годом монах Осберн упоминает "бесчисленных хускарлов", окружавших Кнута. В документах гвардейцы впервые упомянуты в 1033-м году – хускарл Бови. В латинском тексте той хартии он назван "слугой", minister, как всегда назывались тэны, поэтому, несомненно, многие хускарлы скрываются под этим обозначением в более ранних грамотах, и сам Бови в другой грамоте назван тэном (в грамотах с 1019 он является как minister). И Орк, позднее упоминаемый как хускарл, появляется уже в грамоте 1024 как "слуга", причем в числе свидетелей стоит подпись – "Я, Бови слуга".

Согласно Свено, в свою гвардию Кнут допустил лишь обладателей "обоюдоострого меча с обложенной золотом рукоятью". Говорят, что богатые воины так торопились обзавестись таким оружием, что звук кузнечного молота разносился по всей стране. Но Саксон полагает, что воины эти выделялись больше храбростью. Впрочем, знатность и богатство первых хускарлов не исключали, конечно, отваги. Способ, которым Кнут отбирал воинов в свою гвардию, был в некоторой степени нововведением. Для скандинавского конунга привычней было дарить меч своему новому дружиннику. В сагах меч фигурирует в обряде принятия воина в хирд конунга, также он служил знаком отличия за верность и заслуги, как бы заменяя современные медали. По тогдашним убеждениям, в таких подарках могла воплотиться удача вождя-дарителя, которая в сознании древних скандинавов "была сильнее колдовства".

Однако, поскольку хускарлов у Кнута было несколько тысяч, король пошел бы на невиданные расходы. Но если каждый гвардеец сам снабжал себя клинком, то не только сберегалась королевская казна, но и Кнут получал чуть ли не даром отряд из знатных и богатых воинов (хотя и неудачливых). Комплектовались хускарлы изначально по большей части из датчан и балтийских славян-вендов (составлявших основную часть братства йомсвикингов), и датский элемент сохранялся в гвардии до последних лет ее существования, но в дальнейшем ряды гвардии пополнялись и англичанами – тому свидетельство имена Тостиг и Турстан в хартиях Эдуарда. "Сага об Олаве Святом" упоминает дружинника Кнута норвежца Ивара Белого. Там же говорится, что щедрее всего Кнут относился к иностранцам, особенно к тем, кто приезжал издалека.

Хускарлы являлись корпоративной организацией и имели собственный устав, определявший права и обязанности ее членов. Основные положения его (но в трудах поздних авторов) таковы. Хускарлы должны восседать за королевским пиршественным столом согласно их военным заслугам, служебному старшинству или знатности происхождения. Пересесть на место пониже считалось немилостью. Помимо ежедневного стола и развлечений, воины получали ежемесячное жалование. Срок службы не был постоянным, но распускать их можно было только в день Нового года. Все ссоры разрешались под присягой двух хускарлов на суде корпуса ("хускарлестеффне", или "гемот"), где присутствовал и король, но лишь как первый среди равных.

Виновный в незначительных проступках (скажем, не позаботился должным образом о лошади собрата-гвардейца) получал за королевским столом место пониже. Улученный в подобных провинностях трижды усаживался на последнее место за столом, где никто с ним не общался. Более того, пирующим дозволялось безнаказанно бросать в него костями. В спорах за добычу и земли требовалась присяга уже шестерых хускарлов (выбирались по жребию), но окончательное решение принадлежало все-таки гемоту. Убивший товарища лишался головы или отправлялся в изгнание "со словом нитинга (т.е. труса, презреннейшего из смертных в глазах северян и англов)... из каждой страны, которой правит Кнут" (об этом ниже). Измена каралась смертью и конфискацией всего имущества.

Корпоративный характер гвардии хускарлов подтверждается сообщением Англосаксонской хроники под 1049 годом. В тот год эрл Свейн Годвинсон убил своего родича эрла Бьёрна. "И король и всё войско (here) объявили Свейна нитингом". Перед нами формальный акт судебного собрания корпуса хускарлов. "Here" англосаксы обычно называли иноземное войско, прежде всего датское. Но так как неизвестна какая-либо другая часть английской армии, выполнявшая судебную функцию, под "хир" здесь подразумеваются именно датчане-хускарлы, сотоварищем которых и был Бьёрн. К тому же, если верить королевским сагам ("Моркинскинна"), Свейн Годвинсон убил Бьёрна в "тингаманнлит". "Хир" и его собрание ("стефна"; сравни с "хускарлестеффне"), несхожие с "фирдом" и "уитаном" (собрание англосаксонской знати), в 1052 поставили вне закона уже весь клан Годвинсонов.

Утверждение, что хускарл мог оставить службу у своего господина не нуждается в комментариях. Связи между вождем и дружинником никогда не были постоянными, всё зависело от личных отношений. При рассмотрении другого положения, о том, что Кнут распускал своих людей только перед Новым годом, надо учитывать то, что в этот день праздника северный конунг, по обычаю, выплачивал своим хускарлам их законное жалованье, чествовал наиболее достойных дарами (оружие, роскошная одежда, золотые украшения). Тогда-то, очевидно, король пировал и советовался со всей собравшейся по такому случаю дружиной. Размер жалованья неизвестен, но то, что хускарлы англосаксонских королей были наемниками, несомненно. "Сага о Кнютлингах" называет их "маламеннами" – людьми, получающими жалованье. Англо-нормандские авторы тоже именуют их "солидариями" либо "стипендиариями", наемниками. Некоторые воины удостаивались и земельного пожалования на правах тэнов, т.е. с несением военной службы (после чего переставали быть наемниками, становясь землевладельцами).

В "Книге Страшного суда" (земельная опись Англии 1086) упомянуты 33 хускарла короля и эрлов, державшие землю (поместья среднего размера, от 1,5 до 15 гайд) до нормандского завоевания (в основном, в южных графствах). Лишь один из них сохранял свое поместье при Вильгельме. Саксон говорит, что хускарл мог иметь собственный дом. Оружием и доспехами он обеспечивал себя сам.

О военной организации корпуса хускарлов мы знаем немногое. Согласно Свено, в него входило 3000 отборных воинов, но Саксон дает численность хускарлов Кнута как 6000 человек (в 4 отрядах, которые, в свой черед, сами делились на отряды поменьше) на 60 кораблях. Но 100 человек просто не поместились бы на один корабль того времени. На корабле самого Кнута, "Большом Драконе", умещалось якобы 60 скамей для гребцов, но это явная ошибка, и источники, конечно, дают число воинов за веслами (на "Великом Драконе" Харальда Сурового их было 70). Распространены были суда с 15-20 скамьями, а нормой считалось 25-30 пар гребцов. Т.е., в среднем на корабле находилось по 60 воинов. Если сравнить эту цифру с теми 40 кораблями, что остались с Кнутом в 1018 и послужили, вероятно, основой корпусу хускарлов, то число его членов составляло 2400 человек. 60 же кораблей у Саксона поднимают эту цифру до 3600.

Даже если довериться приведенному у Титмара Мерзебургского экипажу из 80 воинов на корабль (датские суда в 1026), получим всего лишь 4800, но никак не 6000 воинов. В свете этого, утверждение Свено о 3000 хускарлах ближе прочих к действительности. Летом хускарлы охраняли рубежи государства, зимой же стояли на квартирах (т.е. гарнизонами укрепленных мест) по всему королевству. Часть их, несомненно, всегда пребывала при дворе короля. Они составляли наиболее профессиональное и боеготовое войско английских монархов, ядро их вооруженных сил.

То, что хускарлы являлись ценными слугами короля, подчеркивают события 1041. Двое хускарлов короля Хардекнута, Торстейн и Фэдер, были убиты горожанами Вустера при сборе непопулярного в народе налога. В наказание опустошено было всё графство. Но даже эти характерно королевские войска не избежали посягательства властей на местах и, по меньшей мере, у нескольких крупных лордов имелись свои дружины хускарлов, т.е. безземельных воинов-наемников. Известны хускарлы эрлов и северных, и южных шайров (графств): Эльфгара (изгнан в 1055), Сиварда (1054), его сына Вальтьофа (эрл Средней Англии), братьев Годвинсонов – Гарольда, Тостига и Леофвина. Тостиг потерял во время нортумбрийского восстания 200 своих хускарлов, англичан и датчан. Поскольку часть их сумела спастись со своим господином, цифра в 250-300 хускарлов представляется вполне подходящей для влиятельного эрла. Последнее упоминание гвардии хускарлов в Англосаксонской хронике датируется 1054 (поход Сиварда в Шотландию), и трудно определить, существовал ли корпус в 1066. Но Вильгельм Малмсберийский упоминает "наемников и оплачиваемых воинов" как основу армии Гарольда при Гастингсе. Королевские саги, "Хеймскрингла" и "Моркинскинна", говорят о храбром и могучем войске "тингаманнов" при Стэмфорд-Бридже. Как мы уже знаем, "тингаманны" были синонимом хускарлов. Несомненно, отдельные воины этой гвардии пережили день Гастингса и упоминаются среди мятежников еще в 1070, но их корпоративная организация перестала существовать после этой битвы.

Проблема англосаксонского наемничества усложняется появлением в источниках нескольких других выражений, относящихся к воинам, кои служили за плату. Во-первых, это "литсмены" – термин, обозначающий в древнеанглийском языке моряков, но у скандинавов использовавшийся для наименования воинов, что, в сущности, для того времени одно и то же. Некоторые исследователи допускают, что литсмены – это хускарлы, но если они хускарлы, то лишь в самом общем значении этого слова (наемники). Они тоже получали месячное жалованье.

Англосаксонская хроника упоминает впервые их одновременно с хускарлами под 1035 (1036) годом – литсмены поддержали нового короля, Гарольда, но хускарлы тогда остались верны королеве Эльфгиве, матери Хардекнута. Известно, что в большинстве своем они были англичанами. Обычно источники упоминают их в связи с морской службой, но не всегда. Они сопровождали армию Гарольда на марше к Стэмфорд-Бридж, и так же названы в хронике датские воины на кораблях. Очевидно, то были воины, сражавшиеся по традициям викингов с одинаковой легкостью и на суше, и в море, управляя кораблями.

Много неясности и путаницы вносит в наши представления о литсменах сообщение Англосаксонской хроники, что Эдуард Исповедник распустил в 1050 (1049) году из 14 своих кораблей литсменов сначала 9, а в следующем году – оставшиеся пять. "И они покинули страну с кораблями и всем имуществом". Но уже в 1052 Эдуард повелел своим литсменам составить экипажи 40 небольших кораблей и охранять побережье от эрла Годвина. В 1055 упоминаются ирландцы-литсмены эрла Эльфгара (упомянутый выше эрл Бьёрн тоже располагал литсменами), а в 1066 г. вновь королевские. Поэтому логично предположить, что, либо Эдуард тогда отпустил лишь часть литсменов, либо тут же собрал их вновь. "Бутскарлы", очень вероятно, по значению термина ("моряк", "воин") и выполняемым задачам были тождественны литсменам и являлись наемниками, действовавшими в сухопутной армии или на кораблях.

Известно, что в 1066 они действовали на флоте и, кроме того, несли гарнизонную службу в крепостях. Немного раньше они участвовали в походе эрла Сиварда на скоттов и битве при Дунсинане, куда прибыли по воде. Для оплаты наемников со всей страны собирался военный налог (heregeld), еще называемый "датскими деньгами" (danegeld) – первоначально он являлся данью датчанам. "Датские деньги" были введены Этельредом и существовали вплоть до правления первых англо-нормандских королей (попытка их отмены в 1050 оказалась недолговечной). Вероятно, сами хускарлы и собирали его. Также на это дело шли особые налоги с городов: по 1,5 серебра с каждых 5 гайд хускарлам либо, в прибрежных бургах, по 20 шиллингов на содержание бутскарлов в кораблях для охраны моря или в походе.

Публикация:
XLegio © 2001